Воспоминания с хештегом Бектыш

Вот эта улица, вот этот двор

Бектыш – тихая деревня в одну улицу в пяти километрах от посёлка Балезино. Мои летние каникулы с середины девяностых до начала двухтысячных проходили здесь, у бабушки Саядат Габдулловны Тютиной.

Двор с шелковистой травой, огород в 50 соток и грунтовая дорога были нашими игровыми площадками. За водой для полива и бани ходили к колодцу. За питьевой – на родник. Тогда и сейчас на поляне у родника растут италмасы, вольготно им в тени высоченных старых елей, во влажной траве.

На велосипедах гоняли до пруда – он чуть дальше от бабушкиного дома, в начале деревни. Дорогу знали до каждого камушка. Здесь катались на самодельном плоту, кидали в воду камни, чтобы разбудить и послушать лягушек. А самое главное – на дощатом помосте пруда, выстроенном местными мужчинами, все деревенские женщины и подростки, заткнув за пояс юбки или закатав до колен штаны, стирали паласы, мелкие коврики и рабочую одежду.

ТРУД ЧЕЛОВЕКА КОРМИТ

Бабушка, пока позволяло здоровье, держала корову. Бурёнки сменялись, а вот имена чередовались, как солнце и луна – Зорька да Манька. Молока и масла хватало на всю семью, а это порядка 12 человек. Когда случался приплод, нам, внукам, страсть как хотелось взглянуть на телочка, погладить безрогий лоб, коснуться ладонью ещё не огрубевшей шёрстки. Но бабушка боялась сглаза – так что глазеть нам запрещалось. Кроме одного-единственного раза, когда корова отелилась больным телком. Он с первых дней не держался на ногах, лежал на бочку и тяжело дышал. Как жалко было этого ребёнка! Телок скрипел зубами от боли и смиренно смотрел на нас крупными тёмными глазами. Мы давали ему воды из ковша, причитали и гладили горячие бока. Сбылась наша наивная мечта – только вместо радости приносила она грусть и сострадание. Через пару дней пришла ветеринар и сделал укол. Малыша не стало. Зато на следующий год Манька отелилась здоровой и крепенькой двойней. Взрослые говорили, что это Бог награждает бабушку за прошлогоднюю потерю и терпение.

Корова – кормилица. Но кормит тех, кто умеет работать. Вместе со взрослыми мы, внуки, заготавливали сено. А вот пастушить нам доверяли самостоятельно. Деревня наша была небольшой, а потому и стадо насчитывало 10-12 голов. Каждая семья пастушила столько дней, сколько коров приходилось на двор. Владельцы быка от такой работы были освобождены за заслуги осеменителя перед стадом.

МОЛОДОСТЬ НА ЭНТУЗИАЗМЕ

Иногда мы, будучи уже подростками, гоняли на велосипедах в село Падера на дискотеки. Расстояние между населёнными пунктами 4 километра. Помню, однажды мы с сестрой, мне лет 14, ей – 10, возвращались после танцев в Бектыш в полночь, без взрослых, но и без страха. Грунтовая дорога вилась по полю. Вечером прошёл ливень, и потому наши велосипеды, как упрямые ослицы, не желали везти нас по дорожной каше. Мы, девчонки, мокрые и грязные по уши, буквально тащили железных коней на себе, потому что комья мокрой земли, забившиеся под рамы и между спиц, не давали колёсам крутиться. Кое-как доползли до дома. Во дворе стояли вёдра с водой, ею и умылись. Спать легли не омрачённые ни утомительной дорогой, ни завтрашним пастушеством.

ПОБЕГ ПАРНОКОПЫТНЫХ

В пять утра без поблажек на возраст и короткий сон повели деревенское стадо в поле. Местами трава, налитая соком и вчерашним дождём, доходила нам по пояс. В каждой капле росы отражалось восходящее солнце. Оно поднималось над миром, деревней и нами на весь длинный летний день. Замечали ли мы, дети, эту красоту? Конечно, нет. Мы дрожали от холода и дико хотели спать.

Деревенские поля обширны, стадо невелико. Наши двурогие красавицы медленно жевали траву, отлеживали бока и с ленцой перемещались по принадлежащим им одним угодьям. Солнце нагрело землю, и мы с сестрой тоже лежали на траве, считая облака.

Идиллическая картинка сельской жизни прервалась внезапно, отчего мы испугались не на шутку. При том, что страху на нас навели не дикие звери или заблудшее хулиганьё. Началось с того, что на горизонте замаячило большое стадо коров колхоза «1 Мая». Наши, бектышские, все как одна, повернули головы в их сторону, невыразительно промычали и направили копыта к колхозным наперсницам. Сначала это были неспешные шаги. Мы с сестрой стали прикрикивать, призывать к уму-разуму и поведению, достойному честных кормилиц. Но наши кумушки перешли на бег и в скором времени уже галопом мчались в сторону колхозных подруг. Вот она жизнь как есть. Знали ли мы, что коровы могут разгоняться до скорости трамвая? В школе об этом не рассказывают, зато жизнь наглядно показала.

Мы словно испытали затяжное падение в колодец: как отделим деревенских от колхозных, что скажем бабушке, а что она скажет односельчанам, если не вернём коров? Страх и преждевременный стыд нагнали нас также быстро, как перебирали копытами убегающие бурёнки.

В какой-то момент два стада смешались в одну пёструю массу. Коровы мычали, принюхивались друг к другу и были все на одно «лицо». Мне тогда хотелось упасть в траву и рыдать белугой от бессилия и беспомощности.

Героями того дня стали для нас пастухи, взрослые дядьки, которые пасли колхозное стадо и умеючи отделили умных от красивых. То есть деревенских от колхозных. Оба стада подчинились пастухам на лошадях беспрекословно. Коровёнки снова стали послушными и неспешными. Мы развернули их в сторону Бектыша. И снова для нас ярче засияло солнце, и снова захотелось распевать во всё горло песни, отпуская на волю ветра страх и волнение последних минут.

Уже много лет спустя сестра сказала, что до последнего переживала, тех ли коров мы ведем домой. И искренне радовалась, когда каждая из них была привечена хозяйкой и по-свойски заворачивала во двор.

ПОЗОВИ МЕНЯ В СВОЁ ДЕТСТВО

Живая энергия жизни бурлила в нас фонтаном дружбы народов. Мы не видели препятствий для радости, мы знали жизнь географией своего посёлка и бабушкиной деревни – и жизнь эта была для нас единственно настоящей и правильной.

Бабушки уже нет с нами. Но у нас есть маленький Бектыш, и уже по двору гуляем не мы, а наши дети. Они пьют воду из родника и слушают лягушек в пруду. Природа здесь также скромна в своей палитре, но по-прежнему звучит многоголосьем скворцов, ласточек и ветра. Хорошо здесь, спокойно и красиво. Вот только деревья уже не растут до небес, и деревенский двор не кажется огромным. Наверно, потому что мы выросли.